Исторический детектив
Это история о том, что мир тесен, а большинство людей – родственники: надо только хорошенько порыться в своих корнях. А еще о том, насколько это важно – знать своих предков и изучать свою родословную. Ну и, конечно, о любви, которая побеждает любые предрассудки.
Предисловие о поиске корней
На протяжении всего существования нашей ассоциации к нам не раз обращались выходцы из наших местечек в поисках своих корней. Мы знаем, что американцы уже давно помешаны на изучении своей генеалогии, а в последние годы этим увлечением «заболели» и в нашей стране – в архивах не прорваться к метрическим книгам и разным переписям. Так вот, несколько лет назад к нам обратилась с подобной просьбой и Бена Шкляной из Чикаго, которая является членом еврейской организации «Яд леяд», на протяжении долгого времени помогавшей общинам нашей ассоциации. Сама она родилась в Киеве, но одна из ветвей ее рода – Гноенские-Будянские – была родом из Корсуня. Мы тогда помогли ей, чем могли: обратились в архивы и к местным старожилам. Она приезжала в Корсунь в 2010 году, фотографировала старые еврейские дома, побывала в нашем офисе и музее «Мы родом из штетла». После отъезда Бена Шкляной продолжала настойчиво и скрупулезно разыскивать информацию обо всех мельчайших «ниточках» ее рода: писала письма, ездила в гости, работала в архивах.
И в результате это вылилось в целый сайт, девизом которого стали слова «Яблоко не падает с дерева. Всегда» (). Он чрезвычайно информативен: там выложено несколько генеалогических деревьев, семейных историй и множество фотографий.
Но одной ветви родового древа там не было – Баси Гноенской (в замужестве Будянской), потому что одна из её праправнучек попросила не загружать это дерево по соображениям безопасности. Но поскольку родоначальники этой ветви были родом из Корсуня, то Бена прислала мне ее отдельно. Когда я стала ее изучать, то у меня в голове все время крутилось «госпожа Будянская, госпожа Будянская – где-то я уже об этом читала». И, конечно же, сразу вспомнила где – в книге Лоренса Кобена «Анин штетл», посвященной еврейской истории Корсуня начала 20 века. В главах «Кузен Завл» и «Третий погром» упоминаются и сама Бася Будянская, и одна из ее дочерей Шейндл Будянская, и муж Шейндл Завл (Зайвель) Грушевский , и муж Баси Шимл (Шимон) Будянский. И все они представлены в генеалогическом древе, воссозданном Беной Шкляной. Можете представить ее восхищение, когда я ей рассказала об этой книге и прислала ее в электронном виде.
История любви Завла и Шейндл в книге «Анин штетл»
Надо сказать, что в главе «Кузен Завл» рассказана довольно романтическая и драматическая история любви и женитьбы Шейндл Будянской и Завла Грушевского – корсунских Ромео и Джульетты, а также упоминаются их родственники. Давайте вспомним, о чем же там шла речь.
Завл был двоюродным братом главной героини книги Анны Спектор: он был сыном ее родной тети Ханы, родившейся в Корсуне и вышедшей замуж в Таращу, где он и вырос. Он был на десять лет старше Анны, то есть родился в 1895 году. Мать Завла решила по некоторым соображениям не отправлять его в хедер вместе с другими еврейскими мальчиками, когда ему исполнилось четыре года. Она задержала начало его обучения до шести или семи лет, и это означало, что многое он пропустил. В результате он мог только петь еврейские молитвы – медленно и с остановками, всегда отставая от других мальчиков в ежедневном чтении из молитвенника. Анна считала его невеждой в религиозных вопросах, но это не мешало ей симпатизировать ему.
Он вырос в привлекательного молодого мужчину, не высокого, но худого, с коричневыми волосами и всегда улыбающегося. В модном костюме, рубашке и галстуке он был красив, но не настолько, чтобы задрать нос. Его мать не хотела, чтобы его забрали в армию, поэтому сначала она прятала его в тайном убежище в своем доме, а потом отправила к родственникам в Корсунь. Пока парень скрывался здесь, он выучился на сапожника высшего класса.
Проделки, которые он вытворял, стали семейными легендами и подробно описаны в книге. Так, однажды, когда он повредил свою руку, его положили в военный госпиталь. Его мать выяснила, где он находится, и отправилась туда сама, боясь, что, как только его рана заживет, он будет отправлен в место, где его жизнь будет подвергаться опасности. Когда она выяснила, что выздоравливающему Завлу разрешили прогулки по большому загороженному больничному двору, она стала прогуливаться с другой стороны забора. Однажды, когда они прогуливались достаточно далеко от глаз охранников, Хана перебросила через забор мужскую одежду. Завл снял свою больничную одежду, переоделся в гражданскую и перелез через забор. Его мать уже ждала его в карете и быстро отвезла домой.
В другой раз его конвоировали двое солдат. Они проходили мимо дома с туалетом во дворе, и когда они разрешили Завлу на минуту зайти в него, он быстро выбил доски в задней стенке и убежал.
Долгое время Завл не выходил на улицу днем, а появлялся там только ночью. Вышел он «на белый свет» только в марте 1917 года: во время Февральской революции было свергнуто царское правительство, и его уже никто не разыскивал.
Он остался в Корсуне и заходил в гости к своей тете Фейге. Иногда, стоя у окна, он заглядывался на соседский дом семьи Будянских и видел кого-то из их дочерей. Его не интересовали младенец и два подростка – он заглядывался на белокожую молодую девушку, которую звали Шейндл. Она была чуть моложе Завла. Ладная и лицом и фигурой, она была одной из самых красивых молодых девушек в городе, кладом, будоражащим кровь любого молодого парня. Он влюбился в нее, наблюдая за ней через окно. Но и у Шейндл тоже были глаза. Она увидела Завла, заглядывающегося на нее, и тоже влюбилась в него. Они начали встречаться и проводить время вместе, и это увидели все окружающие.
И вот здесь в эту, пока еще романтическую, историю врываются шекспировские страсти. Богатые родители Шейндл (ее отец Шимон Будянский владел большим посудным магазином на базаре) не одобрили Завла, потому что его семья была намного беднее, а они считали ниже своего достоинства породниться с простолюдинами. Но на Шейндл и Завла эти мнения не действовали. Каждый знал, что обе семьи несчастны в этом состязании, и почти весь город поддерживал каждый свою сторону, обсуждая и дискутируя о горячей любовной истории, которая начинала напоминать историю Ромео и Джульетты.
Горькие обсуждения продолжались до тех пор, пока однажды утром семья Шейндл не обнаружила, что она исчезла. Семья Завла тоже увидела, что он пропал, и скоро целый город знал, что молодые влюбленные сбежали. Тайный побег был главным скандалом, потрясшим и возмутившим Корсунь в то время, в последний год Первой мировой войны, – как можно жить вместе, не вступив в законный брак?!
Когда влюбленные вернулись, бабушка Анны осуждала Шейндл, сердясь, что Завл женился на девушке из такой семьи. Родители Шейндл также приняли этот брак с трудом, кипя от возмущения, что их дочь пренебрегла социальными условностями и честью семьи.
Несмотря на продолжающийся спор между двумя семьями, пара арендовала дом, купила новую мебель, и страсти улеглись. Завл кроил и шил обувь на заказ, имел свой собственный магазин, и все шло хорошо. А их семьи все еще воевали из-за их неравенства.
Как реальная жизнь дополнила книжный рассказ
Вот такая история любви молодых людей и непримиримой вражды их родителей описана в книге. И вот сейчас уже пришел черед удивляться мне: можете представить мое состояние, когда я узнаю от Бены Шкляной, что у Завла и Шейндл родилось шестеро детей, из которых выжило только двое, и они до сих пор живы! Старшая дочь Люся Грушевская (по мужу Розенфельд), родившаяся в 1923 году уже в Киеве, живет возле Чикаго; а младший сын Борис (Бенцион) Грушевский, которому исполнилось 85 лет – в Нью-Йорке. Реальные состарившиеся дети книжных Ромео и Джульетты, живших в Корсуне в начале 20 века!
Я, читая «Анин штетл», всегда поражалась тому, насколько его героиня Анна Спектор в 90-летнем возрасте точно помнила все, что связано с ее детством, которое прошло в Корсуне почти восемьдесят лет назад. Вот и история Шейндл и Завла еще раз подтверждает это. В книге описано их знакомство и женитьба, а оказывается, что до сих пор живы их дети. И книга как бы оживает, и ее сюжетные линии продолжаются уже в наше время.
Мне, конечно, было очень интересно узнать, что помнят Люся и Борис о своих родителях, а также о дедушке и бабушке Будянских, и знают ли они описанную в «Анином штетле» историю их знакомства и женитьбы. И я попросила Бену расспросить их об этом поподробнее, а также попросить скопировать сохранившиеся фото и документы.
И вот что она узнала из разговора с Борисом Грушевским.
Он считает, что его корсунские корни очень слабые. Он рассказал, что семья Грушевских родом из Таращи. Дед Бориса, Абрам Грушевский, был учителем хедера, а бабушка, Хана Рухл (девичьей фамилии которой он не знал), занималась торговлей. У них было пятеро детей. Старшей была Маня, 1893 года рождения, бездетная вдова. А через два года родился «наш Ромео» Завл – единственный мальчик. За ним шла не имевшая своей семьи Шейндл, примерно1898—1899 года рождения, которая в молодости была воинственным членом Бунда. Четвертым ребенком была Сара, родившаяся в 1900 году и имевшая двоих детей. Последней родилась Лейка (Лиза), у которой тоже было двое детей. По мнению Бориса, кроме Завла, ни у кого связи с Корсунем не было.
И вот сейчас мы подходим к самому интересному. Отца Бориса в семье называли не Завлом, как в книге, а Зайвелем, а потом он поменял свое имя на Захар. Он уехал в Корсунь в возрасте 16-17 лет, т.е. примерно в 1911 – 1913-х годах, чтобы учиться сапожному делу. Он стал заготовщиком. Потом он воевал во время Первой мировой войны, но дезертировал. В Корсуне юноша познакомился с Шейндл Будянской (её мама Бася Минця Гноенская была родной сестрой прадеда Бены Шкляной), 1897 года рождения. Приданое за Шейндл было 1000 золотых рублей, но она его не получила, потому что её семья возражала против брака с бедным (о чем было написано в книге). А отец, Шимон Будянский, даже её проклял. И они с Зайвелем уехали в Киев, где он как ремесленник получил право на жительство. Потом он купил двухэтажный домик по соседству с Бессарабским рынком, и все его сёстры и его мама в конце концов обосновались у них.
Борис знает, что у его родителей было шестеро детей. Как нам уже известно, осталось двое: он и его сестра Люся (Хая). Его брат Исаак, близнец Люси, умер в 16 лет, а остальные совсем маленькими.
В рассказе Бориса почти все совпало с написанным в «Анином штетле», и единственное, что меня смущало, это то, что он считает свои корсунские корни слабыми. Ведь на самом деле это было совсем не так. Посудите сами: родом из Корсуня была его родная мать Шейндл Будянская и ее родители, а также мать его отца Хана Рухл Штейнберг (в замужестве Грушевская). Получается, что вся его родня по матери (Будянские) и половина родни по отцу (Штейнберги) – родом из Корсуня, а из Таращи – только родня Завла по отцу (Грушевские). Фактически, его корсунские корни довольно сильные. Почему же он так не считает? Я начала размышлять на эту тему и пришла к выводу, что тут, наверное, сыграл свою роль как раз психологический момент. Ведь корсунские Будянские прокляли и свою дочь Шейндл, и ее мужа Завла, лишили свою дочь наследства, из-за чего Шейндл и Завлу пришлось покинуть город и переехать в Киев – поэтому в их роду Корсунь, наверное, ассоциировался с чем-то негативным и о нем редко упоминали или просто хотели забыть.
Вот такой исторический детектив с генеалогическим уклоном получился: с побегом влюбленных, шекспировскими страстями их родителей, женитьбой и рождением детей, которые и сегодня своими воспоминаниями воскрешают из небытия своих предков и их «дела давно минувших дней». Сам процесс поиска по лабиринтам истории затягивает и будоражит любого, прикоснувшегося к далекому прошлому, а уж находки на этом пути приводят просто в состояние эйфории. Так что ищите свои корни, чтобы знать, от кого вы произошли и какого вы роду-племени! А без прошлого, как известно, нет и будущего.
Клавдия КОЛЕСНИКОВА
На снимке: Бася и Шимон Будянские (сидят – 1-ая слева и в центре) со своими дочерьми и их семьями. 1930-е гг.