дедушке. Израилю Хайсману не суждено было порадоваться четверым внукам и пяти правнукам.

В митинге, посвященном открытию памятника расстрелянным евреям Конотопа, принимал участие сын Израиля Владимир Израильевич Хайсман.

*  *  *

Фамилия Хайсман происходит от «хай» — «жизнь» (иврит) и «ман» — «человек» (идиш): человек для жизни.

Январь 2007 г.

Судьбы людские

СТРАХ?

По просьбе Раисы Григорьевны Голуб мы встретились с ней в ее скромной однокомнатной квартире, которую она, восьмидесятидвухлетняя больная женщина редко покидала, так как передвигалась с трудом, пользуясь костылями. Да, к тому же, и квартира была на третьем этаже.

Моему приходу предшествовал телефонный разговор с ней на идиш, и, когда я пришел, мы продолжали наше общение на маме-лошн: это было желанием моей собеседницы. Долгие 60 лет, после того, как она покинула родной дом, она не говорила на языке своего детства, который звучал у них в семье.

Раиса Григорьевна поведала мне, что окончила в свое время семь классов еврейской школы, писала и читала на идиш, а вот сейчас забыла некоторые печатные буквы и попросила помочь вспомнить их. Она рассказала мне, что собирается выехать в Израиль, где уже несколько лет живет с двумя дочерьми ее сестра, единственный родной человек из когда-то большой еврейской семьи. «Мне уже разрешили выехать, и я ожидаю только, когда будет готов мой заграничный паспорт. Но я прошу Вас, не пишите обо мне в газете, не рассказывайте обо мне, пока я в Конотопе, пока я не выехала», – обо всем этом на хорошем литературном идиш просила меня старая женщина.

Она объяснила мне, что в сопровождении координатора «Сохнута»   добралась   вместе   с   одной  женщиной,    тоже  Раей,    до